На прошлой неделе Банк России обнародовал рекомендации для составителей ESG-рейтингов. Что представляет собой этот рынок, как он воспринимает рекомендации регулятора и каковы перспективы у ESG-повестки в России в целом, в интервью корреспонденту «Ведомости. Устойчивое развитие» Маргарите Парфененковой рассказал руководитель группы оценки рисков устойчивого развития рейтингового агентства АКРА Владимир Горчаков.
– В аннотации к рекомендациям ЦБ сказано, что следование им позволит сделать присвоение ESG-рейтингов более объективным и независимым. Насколько остро сейчас стоит вопрос об объективности и независимости рейтингов?
– Перед Банком России стояла сложная и очень масштабная задача по гармонизации практик присвоения ESG-рейтингов и самих методологических подходов. Аналогичная задача сейчас стоит перед центральными банками и регуляторами всех крупнейших экономик мира. Специалистам по устойчивому развитию известно, что мировой финансовый рынок перенасыщен различными ESG-рейтингами, индексами, оценками и рэнкингами – в 2018 г. их насчитывалось порядка 600. Это уже много лет вызывает беспокойство регуляторов по всему миру. В частности, в 2021 г. международная организация комиссий по ценным бумагам (IOSCO) выпустила доклад, в котором обозначила ключевые проблемы рынка в целом и провайдеров ESG-оценок в частности. Это и низкий уровень транспарентности методик и процедур, преобладание так называемых незапрошенных оценок, отсутствие механизмов обратной связи для компаний и так далее.
У ESG-рейтингов в отличие от кредитных есть фундаментальная проблема – отсутствие четких ответов на вопросы «Что показывает рейтинг?» и «Что такое ESG-дефолт?». Соответственно, в отличие от тех же кредитных рейтингов, вы не можете через какое-то время проверить, отражали присвоенные рейтинги рассматриваемое явление корректно или нет. Как следствие, на рынке, как на мировом, так и на российском, наблюдается крайне низкая взаимная корреляция ESG-рейтингов. Бывают случаи, когда одна и та же компания получает высокую и низкую оценку одновременно.
Следующая важная проблема – отсутствие разделения на запрошенные оценки, то есть предполагающие договорные отношения между рейтингуемыми компаниями и провайдером, и незапрошенные, когда компания рейтингуется без ее ведома по открытым данным. К последнему типу относятся различные рэнкинги, индексы, скоринги. Важно, что в мире преобладает модель незапрошенных ESG-рейтингов, а в России – запрошенных. Существует еще целый ряд проблем, которые описаны и в докладе IOSCO, и в документе Банка России, и в большом количестве академических исследований.
В связи с этим ЦБ, как и его зарубежные коллеги, предпринял первые шаги к регулированию рынка ESG-рейтингов. Поэтому для рынка это в определенном смысле историческое событие: раньше процедуры присвоения ESG-рейтингов регулировалась только регламентами самих агентств.
– Насколько эти рекомендации удовлетворяют участников рынка?
– Мы принимали активное участие в обсуждении данного документа, после того, как он был выпущен в формате доклада для общественных консультаций в начале 2023 г. Надо отдать должное Банку России – проект прошел активное обсуждение со всеми рейтинговыми агентствами, профессиональным и экспертным сообществом, а также с компаниями, которые заинтересованы в получении рейтингов, в том числе с членами ESG-альянса. Основная часть пожеланий и замечаний, высказанных участниками рынка, нашла свое отражение в итоговой версии рекомендаций ЦБ.
Документ, который мы обсуждаем, состоит из двух ключевых блоков: рекомендации к организации процесса присвоения ESG-рейтингов и рекомендации к методологии присвоения ESG-рейтингов.
При этом Банк России предлагает распространить лучшие практики, отработанные в кредитных рейтинговых агентствах, на организации, присваивающие ESG-рейтинги. В их число входят критерии прозрачности методик и процедур, требования к квалификации аналитиков, минимизация любых форм конфликта интересов и так далее. Нам, как аккредитованному рейтинговому агентству, несложно соответствовать указанным требованиям, большинство из них уже внедрены, еще часть нужно будет уточнить применительно к специфике группы оценки рисков устойчивого развития.
Рекомендации же методологического характера потребуют от нас и от рынка в целом определенной работы. Мы планируем в ближайшее время предложить рынку дополнительную услугу по присвоению оценок в соответствии с рекомендациями Банка России. Предложенная методология будет как апробирована на текущем рейтинговом портфеле, так и предложена новым клиентам.
– Когда эти рекомендации могут быть применены на практике?
– По нашему мнению, уже сейчас ряд предложенных Банком России индикаторов не могут быть применены для широкого круга российских компаний. В частности, ряд показателей разделов «Леса и биоразнообразие» и «Землепользование» публикуются крайне небольшим числом компаний, поэтому мы не можем создать достаточную выборку для составления бенчмарок. Уверен, что возникнет еще ряд проблем при применении предложенного подхода, но мы узнаем о них только на практике.
Именно поэтому мы планируем для себя переходный период, когда параллельно будут существовать ESG-рейтинги АКРА и ESG-рейтинги, присвоенные в соответствии с рекомендациями Банка России. Надеемся обсудить такой подход и с клиентами, и с ESG-альянсом, который в мае одобрил нашу методологию. По итогам переходного периода мы планируем выявить сложности в применении методологических рекомендаций Банка России и подготовить предложения по обновлению данных рекомендаций. Очевидно, будут внесены изменения и в методологию АКРА. При этом важно, что Банк России слышит и нас, и другие агентства, а текущий документ опубликован в формате рекомендаций и является инструментом мягкого регулирования.
– Как выглядит сегодня российский рынок ESG-рейтингов?
– На рынке запрошенных ESG-рейтингов в России доминируют кредитные рейтинговые агентства, хотя в мире в целом это не так. На европейском и американском рынке, например, доминируют специализированные консалтинговые компании – такие, как MSCI, Sustainanalytics, Vigeo Eiris, Robeco Sum и другие, хотя многие из них за последние годы стали частью крупнейших финансовых корпораций или рейтинговых агентств «большой тройки».
При этом, несмотря на то, что по сравнению с европейским, американским или китайским финансовым рынком, в России на порядок меньше публичных компаний с нефинансовой отчетностью, для нас также характерно определенное перенасыщение различными ESG-индексами, рэнкингами, скорингами, конкурсами. По нашим оценкам, таких продуктов на рынке примерно два десятка. Какие-то из них имеют многолетнюю историю и выверенную методологию, другие появляются время от времени, а потом исчезают.
Непосредственно запрошенных ESG-рейтингов, которые присвоены российскими кредитными рейтинговыми агентствами на середину июля, по нашим оценкам, было 37. Но это только публичные рейтинги, опубликованные на сайте агентств по согласованию с клиентом. У нас, как и у коллег, я полагаю, есть также значительное число неопубликованных оценок, которые либо сохраняются в непубличном статусе, либо процедура оценки еще не завершена. Думаю, что к концу 2023 г. общее число опубликованных ESG-рейтингов при позитивном сценарии превысит 50.
– Какие стандарты сейчас используют рейтингующие компании, и как сильно они разнятся?
– Все кредитные рейтинговые агентства полностью открыли свои методологии присвоения ESG-рейтингов. В отличие, кстати, от зарубежных провайдеров. Во всех агентствах приняты обязательные стандарты, которые должны быть на уровне кредитных рейтинговых агентств как организаций. Не могу судить, насколько эти стандарты у всех агентств имплементированы именно в деятельность по присвоению ESG-рейтингов, но, полагаю, уровень интеграции довольно высокий. Методологии, безусловно, различаются, и именно поэтому Банк России выпустил данные рекомендации.
– Кем востребованы ESG-рейтинги в России?
– Собственно, в главном потребителе ESG-рейтингов и состоит ключевое отличие российского рынка. На западных рынках капитала ключевым потребителем данных оценок является инвестор, в том числе инвестиционные компании, банки, пенсионные фонды и непосредственно розничные инвесторы. Именно поэтому рынок пошел по пути незапрошенных оценок, когда охват компаний важнее глубины анализа. В России, по большому счету, отсутствует класс ответственных инвесторов. Поэтому спрос создают сами компании. Некоторые получают ESG-рейтинг в целях маркетинга и PR, для кого-то это инструмент самоаудита и анализа. Какие-то компании хотят через ESG-рейтинг получить сопоставление с международными бенчмарками. Специфика России состоит еще и в том, что изначально на этом рынке стали преобладать кредитные рейтинговые агентства, что облегчило задачу регулятору с точки зрения надзора за процедурами и методологиями.
– Готовы ли рейтингуемые компании к раскрытию информации, насколько глубокое раскрытие требуется?
– Это вопрос из серии «курица или яйцо». Большинство индикаторов и факторов, которые представлены в рекомендациях Банка России, уже рассчитываются и раскрываются компаниями, но есть и ряд сложных для компаний индикаторов. Полагаем, что выход рекомендаций и последующие действия рейтинговых агентств будут стимулировать компании рассчитывать и публиковать и эти показатели тоже, что пойдет на пользу всему рынку в целом. Также нужно учитывать, что при запрошенных рейтингах объемы предоставляемой информации в разы больше, чем при индексах или скорингах, однако не вся эта информация должна и может быть опубликована. Преимущество запрошенных рейтингов в том, что необходимые данные представляются непосредственно агентству, а в публичную плоскость выносится только та часть, которая была согласована с самой компанией.
Отдельный вопрос – это то, как рекомендации Банка России будут соотноситься с послаблениями по раскрытию чувствительной информации компаниями, находящимися под санкциями. В рекомендациях есть раздел по раскрытию информации о корпоративном управлении, но дана соответствующая оговорка. Мы будем очень внимательно смотреть на то, как именно компании пользуются послаблениями по раскрытию чувствительной информации. С нашей точки зрения, раскрытие показателей и факторов, связанных с окружающей средой и социальной ответственностью, не несет в себе каких-либо санкционных рисков. Оценивать качество раскрытия информации о корпоративном управлении мы планируем в индивидуальном порядке с нашими клиентами.
– А какие в целом перспективы у ESG-повестки в России?
– Как показал прошлый год, ESG-повестка в нашей стране оказалась на удивление устойчивой к кризисам. Безусловно, стало меньше форумов, конференций и лишнего пиара, но это даже хорошо: стало больше содержательной и практической работы. По итогам 2022 г. и первого полугодия 2023 г. вырос спрос на различные оценки социальной ответственности бизнеса, в том числе вклада в развитие городов присутствия предприятий. Вопросы экологии и климата сначала отошли на второй план, но затем вернулись в повестку многих компаний.
Очень остро стоит вопрос оценки качества корпоративного управления в компаниях. В условиях вынужденной закрытости отчетности, запрошенные ESG-рейтинги в ряде случаев стали безальтернативным способом донесения до рынка информации о корпоративном управлении. Думаю, в перспективе продолжится «суверенизация» повестки, но без отрыва от лучших мировых практик. Будут появляться собственные национальные стандарты и для рейтингуемых организаций, и для самих оценщиков.
При этом и рейтинговые агентства, и регулятор, и сами компании очень внимательно следят за тем, что сейчас происходит на других рынках, в том числе «недружественных». А там происходят тектонические изменения в повестке. В частности, идет внедрение обязательной нефинансовой отчетности, обязательной оценки цепочки поставщиков, трансграничного углеродного регулирования CBAM, регулирования ESG-рейтингов и данных. Полагаю, часть этого регулирования в мягкой необязательной форме будет постепенно внедряться в России. Тем более что российские компании, несмотря на падение объемов экспорта в ЕС, продолжают подпадать под CBAM и законы о цепочке поставщиков.
